— Ну да, вся эта чертова перечница плавает в озере жидкогогелия и водорода. Вокруг нее перемещается Лабиринт. Каждый раз он другой. Крометого, нельзя забывать об атмосфере. Если пойти прямо по гребню, то местамиокажешься за ее пределами и, естественно долго не продержишься. Температуратоже колеблется от страшного жара до жуткого холода. Нужно знать, когда ползти,когда карабкаться, когда делать еще что-нибудь, и вообще — в какую сторонуидти.

— А как ты все это определяешь?

— Но-но! — покачал я головой. — Я беру тебя с собой, но этоеще не значит, что я раскрою тебе все секреты.

Туман начал снова подниматься из глубины впадины, собираясьв маленькие облачка.

— Теперь я понимаю, почему для этого места нельзя изготовитьКарту, — сказал он.

— Да… — сказал я немного погодя. — Ну, ладно, сюда.

— А что, если она на нас нападет, пока мы в Лабиринте? —спросил Люк.

— Можешь оставаться здесь, если хочешь, — вместо ответасказал я.

— Нет. Ты в самом деле хочешь выключить ее?

— Еще не знаю. Пошли.

Я сделал несколько шагов вперед и вправо. В воздухе надомной возник слабый световой круг, потом он стал ярче. Я почувствовал руку насвоем плече.

— Что… — начал было он.

— Ни шагу дальше! — произнес вдруг голос, в котором я узналсвой собственный.

— Я думаю, мы можем договориться, — быстро сказал я. — Уменя есть кое-какие идеи, и…

— Нет! — решительно ответил Призрак. — Я слышал словаРэндома и понимаю, что он приказал.

— Я готов не подчиниться его приказу, — сказал я, — еслибудет лучший вариант.

— Ты хочешь просто провести меня. Ты хочешь МЕНЯ выключить!

— Этой демонстрацией силы ты только ухудшаешь положение, —продолжал я. — Сейчас я пройду и…

— Нет!

Из круга ударил могучий порыв ветра.

Я покачнулся и увидел, как мой рукав стал сначалакоричневым, а потом оранжевым. Прямо на моих глазах он начал рассыпаться впрах.

— Что ты делаешь? Мне нужно с тобой поговорить, объяснитьтебе…

— Не здесь! Не сейчас! Никогда!

Меня отбросило от Люка. Он поймал меня, упав на одно колено.Нас ударило порывом арктического ветра, перед глазами затанцевали искорки льда,засверкали ярчайшие цвета, едва не ослепив меня.

— Стой! — крикнул я, но меня никто не послушался.

Почва, казалось, уходила из-под ног, но я не чувствовал,чтобы мы куда-то падали. Скорее казалось, что мы зависли в световом шторме.

— Стой! — крикнул я еще раз, но мои слова унесло куда-то вбесконечность.

Световой круг исчез, словно удаляясь по туннелю, ноблагодаря сенсорной перегрузке я понял, что мы с Люком удаляемся от источникасвета, — то нас отбросило на расстояние, равное половине трещины холма.

Но нигде поблизости не было ничего такого, за что можно былобы зацепиться или использовать как ориентир.

Послышался слабый жужжащий звук, потом он перешел в гудение,затем в глухой рев.

Мне показалось, что неподалеку небольшой паровоз штурмовалсклон холма под невозможным углом, потом я увидел перевернутый водопад, линиюнеба под зелеными волнами. Мимо стремительно пронеслась парковая скамья, накоторой застыла голубокожая женщина с выражением ужаса на лице, побелевшимипальцами вцепившаяся в эту скамью.

Я с поспешностью отчаяния полез в карман, сознавая, что мыможем быть уничтожены в любой момент.

— Что это? — прокричал Люк мне в ухо.

Он едва не вывернул мне руку, за которую отчаянно цеплялся.

— Буря в Отражениях! — крикнул я в ответ.

Затем я добавил без всякой на то нужды:

— Держись!

Ветер швырнул мне в лицо какое-то существо, похожее налетучую мышь, и его тут же унесло прочь, только на левой щеке остался влажныйслед.

Потом что-то ударило меня в левую ногу.

Мимо нас проплыл перевернутый горный хребет, корчась вагонии…

Рев еще больше усилился. Свет, окружавший нас,запульсировал, закружился широкими цветными лентами. Тепловые лампы, ветровыегонги.

Внезапно, я услышал крик Люка, словно его ударило, но не могповернуться, чтобы помочь ему. Мы пересекли район вспышек напоминающих молнии,где волосы на моей голове поднялись дыбом, а по коже пробежали мурашки.

Я нащупал в кармане колоду Карт и вытащил ее. В этот моментнас начало вращать, и я испугался, что Карты вырвет у меня из рук. Я крепкосжал их опасаясь перебирать и искать нужную, прижимая их к груди. Потом ямедленно и осторожно поднял их выше.

Та, что лежала сверху, должна была стать нашим выходом изсоздавшегося положения.

Вокруг нас набухали и лопались огромные темные пузыри,источая сладкий ядовитый дым.

Подняв руку, я увидел, что кожа стала серой, искрясьлюминесцентными разводами. Рука Люка, крепко сжимавшая мою, казалась рукоймертвеца, а когда я бросил на него взгляд, мне ответила бессмысленной ухмылкоймертвая голова.

Я отвернулся и снова сконцентрировал свое внимание наКартах. Мне было трудно сфокусировать взгляд сквозь окружавшую нас серую мутнуюпелену, сквозь странное искажение перспективы, но я наконец-то все же смограссмотреть Карту. Это был кусочек покрытого травой берега… я как будто ужекогда-то его видел… как давно это было?

Берег, окруженный неподвижной водой, край непонятногохрустального образования, торчащий в поле зрения справа…

Люк попытался мне что-то прокричать, судя по доносившимсяиз-за спины звукам, но я не мог разобрать ни слова.

Я продолжал вглядываться в Карту, и она постепенно сталаяснеть, но слишком медленно.

Что-то сильно ударило меня под правое ребро.

Я заставил себя не обращать внимания на эти мелкиенеприятности и продолжал концентрироваться на Карте.

Наконец изображение на Карте как будто поплыло ко мне навстречу,стало объемнее.

Я ощутил знакомый холодок, когда изображение поглотило меня,а я ее. Почти элегическая тишина стояла над этим озером.

Я упал лицом в траву, сердце стучало, как молот, бока ходилиходуном, ребро сильно ныло… Я едва дышал, и субъективное ощущение крутящегосявокруг мира еще не оставило меня, как вторичное изображение шоссе в закрытыхглазах после целого дня утомительной поездки в машине.

Вдыхая сладчайший запах воды, я потерял сознание.